В 2025 г. кредиторы активно избавляются от просроченной задолженности банкротов-физлиц, рассказали Forbes представители трех электронных площадок купли-продажи дебиторской задолженности. По данным бюро кредитных историй «Скоринг бюро», в 2024 г. на площадке Prisma было выставлено 12,02 млрд рублей банкротных долгов, а за январь — май 2025 г. — уже более 13 млрд рублей. Для сравнения, в 2023 г. объем предложения составлял всего 0,5 млрд рублей.
Значительно выросли и объемы сделок цессии долгов банкротов-физлиц. По данным Debex, в 2024 г. объем продаж таких долгов достиг 14,1 млрд рублей, что в 2,5 раза больше показателя 2023 г. За январь — май 2025 г. сумма сделок уже превысила 15 млрд рублей.
Основные продавцы банкротных портфелей — банки, выставляющие на продажу по 7—8 млрд рублей таких долгов в квартал. Доля банкротов в цессионных портфелях банков в 2025 г. выросла до 40%, хотя в 2024 г. достигала максимум 30%, а в 2023-м — 10—15%. Темпы роста этой доли опережают темпы прироста новых выдач.
Представители торговых площадок прогнозируют дальнейший рост объемов выставляемых на продажу долгов банкротов и числа сделок, считая, что тренд на увеличение продаж сохранится в 2025—2026 гг.
Коллекторы связывают рост предложения банкротных портфелей с популяризацией института банкротства среди россиян. По данным ЕФРСБ, в 2024 г. количество банкротств граждан достигло исторического максимума — около 432 тыс. кейсов, из них более 55,6 тыс. внесудебных банкротств. В I квартале 2025 г. число судебных банкротств выросло на 34,8%, а внесудебных — на 25% по сравнению с аналогичным периодом 2024 г.
ЦБ отмечал рост доли плохих долгов до 5,5% на 1 мая 2025 г. за счет необеспеченного потребкредитования. При этом цены на банкротные портфели значительно ниже номинала — 0,1—0,2% от основной задолженности для судебных кейсов и до 0,7% для внесудебных. Однако для крупных коллекторов покупка таких портфелей неочевидна из-за низкой возвратности и потенциальных трат на просуживание.
Почему это важно
Руслан Губайдулин, управляющий партнер Юридической компании NERRA, полагает, что описанные в статье тренды действительно соответствуют текущему положению дел.
По его словам, рост объемов продажи долгов банкротов-физлиц в 2024–2025 гг. можно было бы объяснить следующими причинами. Нестабильная экономическая ситуация привела к общему увеличению числа процедур банкротства физических лиц, активно идет развитие процедуры внесудебного банкротства граждан, что неизбежно сказывается и на объеме неудовлетворенной кредиторской задолженности. Кроме того, банки стремятся очистить балансы, избавляясь от безнадежных долгов.
Следует обратить внимание, отметил он, и на развитие рынка цессии: появляются специализированные площадки, упрощающие продажу проблемных активов. Списание долга может приводить и к появлению вопросов со стороны налоговых органов, связанных с фактом принятия/непринятия достаточных мер, направленных на взыскание задолженности, что делает уступку долга еще более удобным вариантом.
Необходимо признать, что покупка долгов банкротов — высокорисковый, но потенциально доходный инструмент. Низкая цена приобретения (как правило, 1—10% от номинала) дает возможность получения высокой маржи при успешном взыскании. Однако вероятность возврата задолженности остается на низком уровне, так как у банкротов зачастую отсутствует как имущество, так и доходы. Считаем, что портфели банкротов могут быть интересны в основном специализированным инвесторам (коллекторские агентства, фонды проблемных активов), готовым работать с высокими рисками и значительными объемами задолженности. Для частных инвесторов или небольших игроков такие сделки могут быть неоправданно рискованными и высокозатратными.
Михаил Боржонов, старший юрист Юридической компании «Правый берег», считает, что объем продаваемых прав требований обусловлен, касаемо банков, ужесточившимся регулированием банковской деятельности со стороны ЦБ. Банки избавляются от долгов, которые представляются сомнительными ко взысканию или взыскание которых занимает неопределенный срок. Плюс, по его словам, надо учитывать ситуации, когда цессии проводятся внутри банковской группы в пользу организации, аффилированной с банком, фактически выполняющей функции коллектора.
Думаю, здесь надо также наблюдать, кто покупает эти права требований. В целом, постепенный процесс нарастания продаж прав требований к физическим лицам действительно рос последние годы. Держать на балансе массив сомнительной задолженности ныне представляется весьма накладным мероприятием с финансовой точки зрения. Цены на такие цессии тоже не должны удивлять. Нет гарантий, что и по таким ценам возможны продажи. Все дело в должнике: если это условный рядовой пенсионер, который взял кредит из-за мошенников, то пытаться с него что-то взыскать дело, мягко говоря, весьма трудозатратное, если вообще реальное. Следует также обращать внимание, что является предметом цессии – право требования денежных средств или право требования имущества. Второй случай представляется более интересным, поскольку обычно подразумевает, что имущество-то есть, но в данный момент времени у продавца нет финансовых, временных, правовых возможностей заниматься обращением взыскания на него.
В общем, пояснил он, все дело в качественном анализе должника. В связи с этим выросли предложения работодателей на рынке труда – они ищут специалистов, умеющих проводить такой анализ. Без правильного и всестороннего анализа потенциальные покупатели обречены искать иголку в стоге сена. Низкие цены – это не гарантия того, что покупатель что-либо заработает, резюмировал он.
