ТСЖ «Успех» обратилось в суд с заявлением о привлечении Тимура Ашрапова к субсидиарной ответственности по долгам ООО «Семь футов». Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований. ТСЖ «Успех» обратилось с кассационной жалобой в Арбитражный суд Московского округа, который отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение, указав на неполное выяснение обстоятельств дела и неправильное распределение бремени доказывания (дело № А40-257080/2023).
Фабула
ТСЖ «Успех» обратилось в Арбитражный суд города Москвы с заявлением о привлечении Тимура Ашрапова к субсидиарной ответственности по долгам ООО «Семь футов». Ранее с ООО «Семь футов» в пользу ТСЖ «Успех» были взысканы 255,4 тыс. рублей, но задолженность не была погашена. При этом суд отказался вводить в отношении ООО «Семь футов» наблюдение в связи с недостаточностью средств.
ТСЖ «Успех» посчитало, что Тимур Ашрапов как контролирующее лицо должника обязан нести субсидиарную ответственность. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований.
Тогда ТСЖ «Успех» обратилось с кассационной жалобой в Арбитражный суд Московского округа, рассказал ТГ-канал «Субсидиарная ответственность».
Что решили нижестоящие суды
Арбитражный суд города Москвы и Девятый арбитражный апелляционный суд отказали в удовлетворении требований ТСЖ «Успех». Суды исходили из того, что ООО «Семь футов» является действующим юридическим лицом, а правом на иск в отношении действующего юрлица обладают только само юрлицо и его участники, но не кредиторы.
Суды указали, что наличие неисполненных обязательств и кредиторской задолженности не свидетельствует однозначно о неплатежеспособности должника. Для привлечения директора к субсидиарной ответственности ТСЖ «Успех» должно было доказать момент наступления неплатежеспособности, какие обязательства возникли после этого. Однако момент наступления неплатежеспособности ООО «Семь футов» не был подтвержден заявителем.
Что решил окружной суд
Арбитражный суд Московского округа отменил акты нижестоящих судов и направил дело на новое рассмотрение.
Кассация указала, что неисполнение требования кредитора по денежным обязательствам в течение трех месяцев является признаком несостоятельности должника. При отсутствии финансирования процедур банкротства заявитель по делу о банкротстве вправе требовать привлечения к субсидиарной ответственности контролировавшего должника лица.
Контролирующие лица, если банкротство вызвано их противоправной деятельностью, не заинтересованы в раскрытии документов, отражающих реальное положение дел. Поэтому, если кредитор убедительно обосновал наличие у привлекаемого лица статуса контролирующего и невозможность погашения требований, бремя опровержения этого переходит на привлекаемое лицо.
Кассация подчеркнула, что данная позиция применима и к случаю, когда юрлицо еще не исключено из реестра, но фактически недействующее («брошенное»). Признаками недействующего юрлица являются длительное непредставление отчетности, отсутствие операций по счетам. Недостоверность сведений о юрлице также может быть принята во внимание.
Кредитор «брошенного» юрлица должен доказать:
наличие и размер задолженности;
наличие у должника признаков «брошенного» юрлица;
контроль над должником;
отсутствие содействия в предоставлении сведений о деятельности должника.
Сокрытие контролирующим лицом сведений предполагает его интерес в укрывании собственных противоправных деяний, повлекших невозможность погашения требований кредитора.
В данном деле ТСЖ «Успех» ссылалось на непогашенную задолженность ООО «Семь футов», невыполнение Тимуром Ашраповым действий по погашению долга или инициированию процедур ликвидации/банкротства, непредставление должником отчетной документации.
Хотя само по себе наличие непогашенной задолженности не является доказательством вины руководителя в неуплате долга, но суды не учли, что добросовестный руководитель обязан действовать в интересах юрлица и его кредиторов, формировать и сохранять информацию о деятельности, раскрывать ее, давать пояснения о причинах неисполнения обязательств.
Непринятие мер ни по погашению задолженности, ни по оправданию неуплаты долга не является добросовестным и разумным. Оно препятствует установлению причин неоплаты долга и может служить косвенным подтверждением намеренного уклонения от расчетов при сокрытии причастности к этому.
Итог
Арбитражный суд Московского округа отменил решение Арбитражного суда города Москвы и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда. Дело направлено на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы.
Почему это важно
Действительно качественное и наполненное смыслом постановление кассации, отметил Азат Ахметов, адвокат, партнер Юридической фирмы Orchards.
Есть такие судебные акты, фрагменты которых разбредаются по сотням других актов. Это постановление именно такое. В сообществе банкротчиков в последнее время все чаще возникает спор о частноправовой или публичной природе субсидиарной ответственности. Читая это постановление, склоняешься к выводу публичной природе, поскольку заявителю требования о привлечении к субсидиарной ответственности брошенного или ликвидированного юридического лица доказывать в общем-то ничего и не нужно. Нужно подтвердить только наличие долга и контроль ответчика над обществом. Все остальное бремя доказывания возлагается уже на ответчика, который должен «содействовать истцу в предоставлении сведений о финансово-хозяйственной деятельности должника в необходимых объемах».
Соответственно, если ответчик сам активно не участвует, то заявление удовлетворяется по формальным признакам. Это никуда не годится, резюмировал он.
В течение последних двух лет активно, в том числе на уровне ВС РФ, все чаще суды привлекают контролирующих лиц к ответственности по долгам компаний в «нестандартных» случаях: когда компания была ликвидирована, исключена из ЕГРЮЛ в административном порядке, констатировала Юлия Литовцева, партнер Юридической компании «Пепеляев Групп».
К этому перечню в 2025 г., по ее словам, добавилась возможность такой ответственности по долгам «брошенных» компаний. И наверняка это не последний «вариант» в «меню» ситуаций, когда кредиторы смогут рассчитывать на аналогичный способ защиты, указала она.
Общий подход судов заключается в том, что общая обязанность кредитора доказать основания требований не должна снижать его защищенности от необоснованных посягательств на его права. А потому бремя доказывания должно быть потенциально реализуемым. Контролирующим лицам необходимо взять на вооружение аксиому Глеба Жиглова: «Ответственности без вины не бывает! Вовремя нужно со своими – нет, не женщинами, а с компаниями разбираться!» В настоящее время неправомерная ликвидация компании с долгами, прекращение банкротства за отсутствием финансирования, оставление юрлица с обязательствами «без присмотра» стремятся к знаку равенства с имущественной ответственностью руководителей и участников.
Несмотря на то что возможность привлечения к субсидиарной ответственности КДЛ вне рамок дела о банкротстве существует уже почти восемь лет, в правоприменительной практике до сих пор отсутствует единообразие в вопросе распределения бремени доказывания, указал Никита Шипа, руководитель проектов практики корпоративных конфликтов и банкротств Юридической компании «ССП-Консалт».
Основная причина отказов в подобных спорах – недоказанность со стороны кредиторов вины ответчика и причинения ими вреда. Последние пару лет Верховный Суд РФ исходит из смягчения обязанности кредитора доказать наличие оснований для ответственности. По аналогии на КДЛ распространяются презумпции вины в невозможности погашения требований, которые достаточно активно используются в банкротных спорах. Комментируемое постановление кассации по заявлению ТСЖ «Успех» продолжает заданный Верховным Судом тренд по недопущению ухода от ответственности за «брошенный бизнес».
Представляется правильным вывод суда, что при сокрытии КДЛ сведений о причинах неисполнения обязательств должно предполагаться наличие оснований для субсидиарной ответственности, подытожил он.
В этом деле, полагает Юлия Черепнова, старший юрист практики разрешения споров Правового бутика MAYS, Арбитражный суд Московского округа оттачивает практику по распределению бремени доказывания в делах о «брошенном» бизнесе. Для экономики и практики, по ее словам, это позитивный шаг. Данной проблеме посвящено недавнее определение Верховного Суда РФ по делу «Новороссийского прокатного завода». Про триггеры, указывающие на желание КДЛ уйти от ответственности, последствия пассивного процессуального поведения КДЛ читайте здесь. Так, суды стремятся показать лицам, как важно активное процессуальное участие сторон и каковы последствия пассивного поведения в процессе, отметила она.
Арбитражная практика последних лет показывает, как подозрительное поведение КДЛ, использование различных противоправных схем, договорных конструкций и историй про сгоревшие в офисе документы отразилось на судах: суд прекрасно понимает, где и когда КДЛ лукавит. Суд интересуют «бизнесовые» и приближенные к реальности объяснения. И когда он не получает ответов от КДЛ или ответчик стремится своими рассуждениями о принципе добросовестности увести суд в высокие материи права, суд не откладывает заседание, а делает выводы.
